Известный российский режиссер Валерий Ахадов был гостем пражского Febiofesta 2003, на котором он представил фильм «Руфь» с Анни Жирардо в главной роли. Об этой его работе, о необходимости и пользе фестивалей мы беседуем с обаятельным талантливым режиссером, лучезарность и шарм которого очаровали всех женщин, собравшихся на презентации его фильма «Элегия» в пражском Центре гармоничного развития человека.
Сюжет фильма «Руфь» это реальная история или вымысел?
Это реальная история французской пианистки, которая гастролирует по Сибири. Настоящее ее имя — Вера Латар Шевченко, наш автор Женя Козловский знал ее лично. Во Франции она вышла замуж за русского дипломата. В 37-м году его отозвали в Россию. Начались сталинские репрессии и мужа расстреляли, а ее, несмотря на то, что она была французская подданная, отправили в лагерь. Она вышла на свободу только спустя 20 лет. О ней написала пресса и во Франции нашлись какие-то далекие родственники, которые через Посольства добились для нее разрешения вернуться на Родину. И когда у нее появилась реальная возможность уехать во Францию, она приняла решение остаться в России, сказав, что на всю жизнь связана с этой страной, что любила своего мужа и должна принять судьбу таковой, какая она есть.
В 1989 году вам удалось пригласить на главную роль в фильме «Руфь» Анни Жирардо. Как вы получили ее согласие?
Для режиссера выбор актера это очень важная деталь. Хотелось, чтобы героиня фильма была все же похожа на француженку. Мы перебирали наших актрис, нужно было найти зрелую актрису, ведь по сюжету героиня 20 лет отсидела в тюрме. Перебирали всех, вспомнили про Алису Фрейндлих, в ней все таки есть что-то западное, и понимали, что, наверное, придется искать по провинциям, хотелось найти что-то вроде Анни Жирардо, такую эмоциональную актрису.
И, как говорят, тупики в голове — в жизни их нет. А давайте Жерардо пригласим!? Сейчас конечно у нас немножко другая жизнь, но на тот момент это была совершенно бредовая идея. Мы составили синопсис на две странички, через Посольство нашли ее координаты и отослали ее агенту наше предложение. И неожиданно, очень быстро мы получили ее ответ — она согласна, у нее есть время в феврале и СУММА… Вроде уже есть реальный шанс, но где взять деньги, нужна ведь валюта? А за окном 89-й год… Стали мы ходить побираться… К кому только не обращались — от Стаса Намина до Гарри Каспарова, у кого еще могла быть валюта? И к министру культуры ходили — Ненашев тогда был… Пытались даже торговаться с Жирардо — а может рублями? В итоге денег нет, ситуация патовая — надо отказываться…
Но помог случай. Одна наша знакомая, проживающая в Германии, дружила с богатым немцем. От киноискуства он был далек, но собирал хронику, документальный киноархив. Знакомая привезла его в Москву и мы познакомились. Фильм его не очень интересовал, но немец просил найти ему какие-то архивные пленки и еще просил… танк Т-34, у него в роду, как оказалось, были сталелитейщики. Мы нашего будущего спонсора водили по министрам, по различным высокопоставленным чиновникам, ему, естественно, это было очень приятно. В общем, нам удалось его уговорить, видя наши усилия и старания, он дал деньги и на гонорар, и на пленку, и даже на то, чтобы некоторые сцены мы сняли в Париже.
Как вам вместе работалось?
Анни оказалась очень простой женщиной. Поначалу мы снимали для нее элитную гостиницу, в те времена это была «Советская», а сами экономили, жили подешевле. Первые три дня она в ней пожила, а потом спросила: «А где живет съемочная группа?» И узнав, что в гостинице «Киевская», сказала: «Зачем мне эти аппартаменты? Я переежаю к вам, хочу быть рядом».
Мне довелось по жизни работать со звездами нашими и западными — и в кино, и в театре. За все эти годы я понял одно — чем выше классом артист, тем меньше у него гонора. Он держит себя дистанционно только в первые дни во время официальных переговоров — когда, например, обговаривается размер гонорара или условия работы. Известные артисты послушны, некапризны, работоспособны, приходят с выученным текстом, в отличие от молодых актеров, которые никогда не знают текст. Например, в одном из последних моих фильмов «Элегия» главную роль играет Михаил Ульянов. Он не может прийти на съемочную площадку без знания текста. Мы жили в доме отдыха под Москвой. И даже если у него вечером был спектакль или дела в театре, Михаил Александрович все равно приезжал в пансионат, где мы обговаривали все детали съемки на будущий день. Профессионал приходит на съемку всегда подготовленный. С молодежью сложнее. У нее тысяча забот. Например, Максим Суханов — гениальный актер, умница. У меня он снялся в фильме «Женщин обижать не рекомендуется» с Верой Глаголевой. Он не только актер, но еще и бизнесмен. И во время съемок у него дефолт… В банке проблемы — акции, облигации, «бабки горят», телефон звонит, его отвлекают… При этом он, конечно, замечательный актер.
Были ли курьезные случаи во время съемок фильма «Руфь»?
В нашей съемочной группе работала замечательный художник по костюмам Надя Фадеева. Она очень точно подобрала для Жирардо наряд — просто и эпоха видна. Анни осталасть довольна. Для актрисы то, как она выглядит, всегда очень важно. У мужчин актеров это не так. Но мы забыли одну деталь. По фильму в сельском клубе героиня должна переодеться в концертное платье. В клубе за ней наблюдает молодой парень, который за полчаса успевает в нее влюбиться. Героиня передевается, а он случайно, заходит за занавесочку и переглядка — легкая искра. Анни, снимая платье, в кадре, должна быть в бюстгальтере — про него мы забыли. А это 89-й год, а нужен 66-й. Поехали за реквизитом в ближайший сельский магазин. Привезли самый что ни на есть… фундаментальный. Вручили его Анни. Она в крик… Ни в какую. Я ее уговариваю: «Анни, пойми, это 66-й год. У нас так ходили». Она отказывается: «Поехали ко мне в гостиницу, у меня там есть свои». Я становлюсь в позу: «У тебя французские. А у нас так ходили, нужен только этот. Еще хуже носили». Она ни в какую: «Хоть мне и 58 лет, грудь у меня нормальная, снимай меня без белья. ЭТО… женщина одеть не может. Это какой-то парашут». В общем закончилась эта история тем, что мы нашли какую-то комбинацию более-менее того времени. Вот такая психология женщины и актрисы.
В вашем последнем фильме «Свободная женщина» вновь снялась Анни Жирардо. Говорят она ради вас поссорилась с продъюссером и примчалась в Москву, несмотря на московский смог, на все запреты, поставив под угрозу мировое турне.
Она действительно скандалила с продюсером. В Москве могли возникнуть непредвиденные обстоятельства, а у нее жесткий график — 250 спектаклей в год. Я очень благодарен Анни, что дружбу она ценит больше всего на свете.
В этом фильме она сыграла учителя Фламенко. Героиня ходит в «Испанский клуб», учится танцевать. По сюжету Анни ее педагог, типа Гуру, она помогает ее душе, ведет ее по жизни, пытается спасти от ошибок. Эта небольшая эпизодическая роль оказалась для Анни очень важной. Снимаясь в этом фильме, она вспоминала о матери, которая была акушеркой и сохранила много жизней. В этом фильме она делает тоже самое.
Можно немного подробнее узнать сюжет фильма и когда мы его увидим?
Ленту купил канал НТВ, она будет показана в канун 8 марта. В главной роли снялась Екатерина Вуличенко. В «Звезде» Лебедева она сыграла радистку. В основу сюжета положена история сурогатного материнства. 20-летняя девочка из провинции, желая помочь своему приятелю решить финансовые проблемы соглашается выносить ребенка для американской семьи, стать как бы колбой. Мы досконально изучили эту тему. У женщины при этом возникает много психологических проблем — она привыкает, страдает. Там все решено, кроме одного момента, в последний момент мать вправе оставить ребенка себе. Сюжет с поворотами, но это только основа — материал, сам фильм о человеческих взаимоотношениях. Я снимаю только такие фильмы, отказываясь от какой-то динамики — убийств, детективов. У меня три дочери, и может быть поэтому все свои работы я посвящаю женщинам. Женская натура более сложная, тонкая и чувствительная, нежели мужская. И если мне удается эту тонкость уловить и передать, фильм получается нежным, добрым и почти всегда пользуется успехом у зрителя: ведь значительную часть зрительской аудитории составляет прекрасная половина человечества.
Вы с большим удовольствием занимаетесь театром. Как долго длится этот роман?
Очень долго. Я — режиссер и поэтому очень люблю театр. Театр для меня больше искусство, чем кино. Кино — это заводик такой, производство, там больше людей, техники, бюджета надо больше. А театр… Сейчас популярны, так называемые, репризные постановки. Продюсер дает деньги, ты собираешь артистов и делаешь спектакль. Он месяц, два живет, катается по Москве. У меня сейчас есть два таких спектакля, очень успешных, продьюсеру приносят хорошие деньги. Это — «Ну все, все, все» с Васильевой и Гаркалиным, и «Искушение» с Полищук и Безруковым. Актеры любят работать в таких спектаклях и у зрителя они тоже имеют успех. Кроме того, сейчас идет разговор о том, чтобы я возглавил один театр. Но, не знаю как сложаться обстоятельства, я бы хотел… Но, не будем загадывать.
Можно поинтересоваться вашими творческими планами? Есть ли у вас какой-то конкретный сценарист?
Нет, обычно читаешь и на что-то наталкиваешься. Сегодня существуют разные формы выбора сценария, не так как раньше, когда все зависело лишь от режиссера. Звонят продюсеры и говорят: «У нас есть такой сценарий, нам, кажется, он должен вас заинтересовать». Вот недавно предложили снять фильм по «Детям Арбата», но я отказался. Мне кажется, что упущено то время, когда нужно было его снимать. Планирую съемки фильма по роману Виктора Суворова «Аквариум». Но пока еще не определился с выбором актеров.
Так сложно подбирать актеров?
В «Аквариуме» нужен особый типаж. Есть один известный артист, который мне бы подошел, но он, к сожалению, замыленный в других ролях. Если он сможет изменить свой имидж, мы бы могли поработать. Собираюсь с ним поговорить. Это Дмитрий Харатьян.
Это очень важный момент — выбор сценария и выбор актера. А дальше — ремесло, талант, если у кого есть. У нас ведь зритель ходит в кино не на актера, всех интересует о чем фильм. Главное, чтобы был интересный сюжет.
Игорь Степанов — финансовый директор фестиваля «Сталкер» нам расскрыл тайну, что у вас есть свой фестиваль.
Сейчас в России очень много фестивалей и это здорово, ведь именно в их рамках зритель может смотреть российское кино, причем бесплатно. «Хрустальная слеза» — это фестиваль мелодрамм. К сожалению из-за отсутствия достаточного количества средств он проводиться не каждый год, но популярен и любим зрителями.
Расскажите немножно подробнее о фестивале «Сталкер».
«Сталкер» — это уже известный в мире правозащитный фестиваль. Он выбирает авторские ленты наши и зарубежные фильмы, тематикой которых являются права человака — право ребенка, право матери, право на свободу слова, все то, что связано с Декларацией о правах человека. Фильмы, где эта тема доминирует демонстрируются в рамках «Сталкера». А вообще фестиваль — это всегда возможность встериться, посмотреть работы и пообщаться самим кинематографистам. Такие мероприятия помогают узнать о лентах, которые больше нигде и никогда не увидешь. К примеру, картину «Руфь» у нас показали всего один раз в 1990-м году по телевидению. Я уверен, что в то время ее мало кто посмотрел и мало кто помнит. Я очень рад, что она попала на нынешний Febiofest. Это здорово… Эти очереди за билетами, кинотеатр забит и во всех залах молодежь, этот живой интерес… Очень приятно. Я считаю, что такие фестивали полезны и для воспитания будущего поколения, и для общего развития. Ведь чешские фильмы у нас или российские здесь врядли еще где-то можно увидеть, как не в рамках таких фестивалей. Сейчас на экранах и здесь, и у нас лишь американское кино. И где еще зритель может узнать, что оказывается существует хорошее «румынское кино», как ни в рамках Febiofesta?
Какие ассоциации у вас вызывает Прага, какие впечатления?
Ассоциации — это конечно же 68-й год. Я — студент, слушаю голос Америки, чтобы знать, что реально происходит в Чехословакии. Я конечно знал ситуацию, потому как перед этими событиями общался с чехами на фестивале «Молодежи и студентов» в Софии…
А еще что вспоминаешь? Кафку, фильмы, музыку… Очень жаль, что политика как-то по-глупому влияет на нашу жизнь. Оказывается, если мы не интересны друг другу, как государства, то мы уже не можем следить ни за литературой, ни за искусством. Обидно, что мы в последнее время все эти связи потеряли… А фестивали, такие контакты очень полезны.
А в Чехии я впервые и мне нравится Прага. Это город для людей, город, в котором, я думаю, можно жить и творить.
В.Степанова
Редакция выражает благодарность пражскому Центру гармоничного развития человека за помощь в организации интервью.